ДАТА РОЖДЕНИЯ И ВОЗРАСТ
32 года, 10.02.1983.
РОД ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
бывший психотерапевт, заключенный, освобожденный, возвращающийся к нормальной жизни семьянин, особо опасный
ФЕЙРУМНОСТЬ
альфа-фейрумный
СВОЙСТВО
ТАКТИЛЬНЫЙ ГИПНОЗ – способность к гипнозу через прикосновение. Действие гипноза заканчивается, как только человек выполняет приказанную задачу. Снять гипноз может носитель такой же способности или путем перезагрузки мозги (т.е. человека надо вырубить). Не работает через одежду.
МЕНТАЛЬНЫЙ БЛОК – это постоянная неосознанная защита, иммунитет от ментальных, телепатических, психических, гипнотических и других подобных атак.

---

КРАТКОЕ ОПИСАНИЕ
[из акции]
Сейчас его знают как Бронкского Вершителя. Маньяка, спрятавшегося не просто на виду у полиции, а буквально в её доме. Абсолютно каждое издание выжимало из этой истории максимум, а там было из чего: муж детектива фейрумного отдела, отец малолетнего ребёнка, психотерапевт десятков уважаемых людей, оказывается серийным убийцей. 
Расследование идет со скрипом, под большим общественным давлением, и, кажется, ничего не сможет отвратить его заключение в фейрумной тюрьме, кроме вмешательства третьей, заинтересованной стороны. Присланные доброжелателем адвокаты быстро разносят дело Вершителя на кирпичики и он выходит на свободу.
До этой истории Нью-Йорк знал другого Келлера.
Преуспевший, востребованный психотерапевт. На его счету множество спасенных душ, склееных жизней, собранных из руин личностей. Он смотрит вглубь человека и знает, где искать самые темные его мысли. Знает так хорошо, что легко поверить в существование его темной личности.
Ещё раньше существовал Дэвид-сирота. Брошенный или потерянный ребенок, которому светило в этой жизни только солнце, если бы не его способность.

---

СВЯЗЬ С ВАМИ	ПЛАНЫ НА ИГРУ
Скрытый текст: Для просмотра скрытого текста - войдите или зарегистрируйтесь.	убедить жену, разгрести Особо Опасные дела

ПРОБНЫЙ ПОСТ

Над отношениями работают двое.И я делаю всё с самого нашего знакомства. Ежедневно стираю пальцы о натянутые струны твоего недоверия, наигрывая романс наших отношений. И пусть одна струна всегда предательски от чего-то фонит. Не это главное. Но что я получаю взамен?
Где все эти кирпичи? Почему передо мной покосившаяся изба, держащаяся на одной кривой палке, что я однажды воткнул в голую землю? Где фундамент, трепетно выкладываемый мной всё это время? Где цемент, что я вымешивал, слушая твоё прошлое, вмешивая себя в твоё будущее? Где утеплитель, что я втыкал в каждую щель строящихся стен? Да где хотя бы брёвна?
Я не забивал гвозди в гроб нашего доверия. Я строил новую лестницу. По которой ты проследуешь за мной. Однажды я всё тебе расскажу. Просто нужна лестница покрепче.
Ты открываешь окно. Отросшие на моей голове два года развиваются на ветру, а я щурюсь почти каждому потоку. Это из-за ветра мои глаза слегка поблескивают. И, может быть самую малость, от радости.
Я всё ещё улыбаюсь. Вспомнил как это делается и не хочу забывать. Не хочу менять эмоцию, боюсь потерять эту.
Я смотрю на тебя, но не пристально. Нежно. Любовно. Твои волосы, твои глаза, твой запах. Я замечаю каждую деталь. И между мыслями о ритмично покачивающейся на обочине машине, я раздумываю о том, как ты изменилась. Я вижу как ты нервничаешь, слепой бы заметил. Это твоё сомнение? Это те вопросы, торчащие в твоей голове? Они мучают тебя.
Ты всё время так себя изводила? О, не надо было, Бэт, не стоило. Ты же угробишь себя.
За этими вопросами ты не нашла времени поправить нашу избу? Плохая хозяйка.
Теперь пейзаж за окном кажется мне приятнее, чем ты.
- Вау, - говоришь ты.
- Да, - выдыхаю. Мой голос сбивается, оголяя переполняющее меня ликование.
Я понимаю, тебе тяжело. После моего заключения, ты не уверена что знаешь меня. И, пусть это правда, я так не думаю. Ты знаешь всё, что я позволял о себе знать.
Но, знаешь что, я готов начать сначала. Нас ждёт слишком прекрасное будущее, чтобы я так просто отказался от него, чуть не получив пару пожизненных, понимаешь?
Ты действительно думала, что я идеальный? Я стал таким для тебя. Но стоило мне оступиться один раз, и тебе уже мало. Ты хочешь знать больше. И едва ли я начал говорить, дал намёк, ты уже сходишь с ума.
Мне противны последствия воздействия на тебя оголенного провода, который видишь только ты. И держишь. Я тоже начинаю его видеть, но бездумно хвататься за блестящий конец желания нет.

Мы подъезжаем к дому. Ты тормозишь. Я киваю, поддаваясь инерции, непроизвольно соглашаясь на допрос. Удивлён, что ты дотерпела до порога. Поворачиваешься ко мне, смотришь на меня. Но я не смотрю на тебя, не хочу видеть, как это выходит из твоего рта.
- Ты же мне всё расскажешь?
Видишь, как оголенный провод питает допросную лампу? Я почти ослеп.
- этот убийца, это он рассказывал тебе те истории?
Не сдерживаюсь, медленно поворачиваю голову к тебе и столь же медленно поднимаю взгляд с твоей шеи к глазам.
Твои слова действеннее, чем холодный душ.
- Детектив Брэддок, позвольте мне поговорить с моей женой, - отшучиваюсь, наделяя окаменевшую улыбку новой жизнью. Ты слишком долго была детективом и забыла как быть идеальной женой. Но это не страшно, я тебя прощаю.
Отворачиваюсь, чтобы открыть дверь и выйти из машины.
Вместо ответа в моих глазах, тебе следовало бы поискать хорошего психотерапевта. Ах, да..

Вместе с личными вещами мне выдали и ключ от дома. Им я отпираю дверь, не дожидаясь тебя. Ныряю в родные запахи. Оборачиваюсь.
- Идёшь?
Снимаю рубашку, пролежавшую в отделе хранения два года. Бросаю её куда-то туда.
Открываю холодильник, хватаю холодный сэндвич. Ставлю чайник. Опираюсь локтями на стол, перебирая в руках вкуснейший сэндвич моей жизни. Смотрю на тебя исподлобья.
Хватит тебе смелости спросить меня еще раз?